Кем ощущается жестокий звон гонга сопротивления фатальности?
Ветер провел теплыми пальцами по камышу. Он любил прилетать сюда и играть с стройными стеблями камышинок, ворошить их русые прически, слушать нежный лепет в ответ...
Но, что это? Кроме привычного шелеста приозерных зарослей ветер услышал новые звуки. На секунду замер, удивленный, поднялся вихрем над блистающией водой и рванулся в зеленую гущу камышей. Маленькая, серенькая птичка сидела на покачивающейся тростинке и пела. Нежный щебет приглянулся ветру и он спустился пониже послушать.
-кто ты такая, красавица? -наконец спросил зачарованный ветерок, овеяв на исполнительницу самым свежим и терпким их своих летних ароматов.
-птицая-птица, птица камышанка, - ответила певунья. - звалась я садовой, меж яблок зеленых свивала гнездо,но...
-что но? Что же случилось, незабвенная?
-людям любила я петь, паре влюбленных, что целовались под легкою тенью. Радость моя велика была, я трепетала. Прошлой же ночью расстались они в ссоре и плаче. Вместо стихов из уст их проклятья летели. Я огорчилась, и бросилась прочь без оглядки.
-я знаю тот сад! -воскликнул ветер - сколько раз приносил я запах яблок в окна, распахнутые на встречу мне! сколько раз обнимал за плечи тех влюбленных. Так они расстались? Как жаль. Их дыханье вторило моим порывам, их тела были теплы как летний песок. Эхх... Но как же тебя сюда занесло?
-всю жизнь считала себя я садовой, мне нравилась петь средь цветущих деревьев. Недавно ж знакомая мышь полевая сказала, что имя мое камышанка. И грусти поддавшись отправилясь я в безликую сень камышей.
-Тссс, хей, -внезапно ввязалась в разговор тросинка, на которой сидела пичуга, -мы не безлики, лишь внешне похожи. У каждой из нас своя собственная песнь, ты только прислушайся к ней.
И ветер прошелся по тонкому стану камышинки, заставляя ее тихонько свистеть и шуметь в ответ.
Внезапно, растение замолкло, и грустно склонилось к болотистой земле.
-Что случилось? -хором спросили ветер и птица.
-мне грусстно... услышав песню птицы я поняла, сколь ничтожна моя собственная. Я бы хотела переливаться терлями так же как ты, серокрылая, но самая суть моя не приспособлена к этому. Мой треск столь жалок и тих! -воскликнула камышинка, и окончательно замолчала.
-Пойдем-ка дорогая, поднимимся поближе к солнцу, - прошептал птице ветер -пообщаемся...
И они поднялись в трехмерную высь, где далеко внизу земля расписным блюдом украшает вечную синеву.
-почему бы не сделать несколько существ более счастливыми? -прокричал озорник, закручиваясь вокруг самого себя -у меня есть идея!
Человек сидел на крыльце. Человеку было тоскливо и гадко на душе, и он давился крепким табачным дымом да домашним вином.
Внезапно глаза его просветлели - до боли знакомые птичьи трели доносились совсем близко.
Он поднял замутненные вином и отчаяньем глаза и увидил серую пичугу.
-ты...ты... ик... я помню твой голос...
-еще бы не помнил, смешной дуралей, все лето подряд я пела тебе, -раздалось ему в ответ. Но как и любой из рода человеческого, создавшего свой язык, но позабывшего наречья мироздания, юноша не понял ответ.
-что... ик... что мне делать теперь? где искать смысл, ик... чему радоваться, кого любить?
В ответ пичуга спустилась пониже, всего лишь на расстояние вытянутой руки, и внимательно посмотрела бисерными глазками на глуповатое и глухое с ее точки зрения существо.
-ты словно пытаешься что-то мне сказать... ик... -протягивая руку к певуньи, пролепетал пьяный молодец. Но мудрая птица отскочила на пару шагов.
Вот так, шаг за шагом шла эта передвигалась эта странная парочка - напевающая камышанка и плетущийся нетвердым шагом парень.
Кажеться, целая вечность прошла до того момента когда впереди показалась темнеющая гладь вечернего озера. Внезапно резкий порыв ветра взъерошил волосы горемыки. И тот, впервые за, казалось бы, бесконечно долгое время вздохнул полной грудью. Он скинул одежду да бросился в прохладные воды. Казалось, вся боль, все отчаянье, что принесло с собой любовное разочарование, отмываеться здесь. Как драгоценные крупинки остаються в лотке золотоискателя когда смываеться грязь, так и в нем осталась светлая печаль вместо злобы и горя.
В этот момент он понял - что-то странное твориться с миром. Тишина заполнила пространство, не один листочек не колыхался на прибрежных ивах, ни одна цикада не трещала в траве. Даже дальний брех собак приумолк.
И в этой запредельной тиши родился звук. То ветер оглаживал своими руками один-единственный стебель из сотен других в зарослях камыша. Завороженный, юноша подошел, стараясь не нарушить покой мирозданья плеском воды к растению. Провел вторя движеним ветра рукой по стеблю. Нежно, так нежно как никогда не ласкал свою возлюбленную оборвал его, обрезал верхушку осколком стекла и согрел своим дыханием.
-Я научилась петь! -гордо просвистела камышынка -теперь, я стала тем, кем и должна быть!
-Тихий хор моих подруг был лишь началом... Настоящая песня началась лишь когда меня сорвали... как странно... но так хорошо...
Юноша слушал свою музыку - еще столь неумелую, но идущую от самого сердца, и чувствовал, что нашел свою самую верную подругу, самую большую любовь. Знал, что услышав его флейту возлюбленная вернеться к нему, но сердце его уже будет отдано другой... музыке...
Птица отвечала им в ветвях,
-двре друг-друга нашли наконец-то, каждый сильней и мудрей чем порознь... мне ж все равно где теперь находиться - песня и голос всегда остаються. Что нынче имя? Если мой путь в небесах... Не оставляю следа на на песке, пока есть впереди горизонта край.
а ветер... ветер был уже далеко)))
Но, что это? Кроме привычного шелеста приозерных зарослей ветер услышал новые звуки. На секунду замер, удивленный, поднялся вихрем над блистающией водой и рванулся в зеленую гущу камышей. Маленькая, серенькая птичка сидела на покачивающейся тростинке и пела. Нежный щебет приглянулся ветру и он спустился пониже послушать.
-кто ты такая, красавица? -наконец спросил зачарованный ветерок, овеяв на исполнительницу самым свежим и терпким их своих летних ароматов.
-птицая-птица, птица камышанка, - ответила певунья. - звалась я садовой, меж яблок зеленых свивала гнездо,но...
-что но? Что же случилось, незабвенная?
-людям любила я петь, паре влюбленных, что целовались под легкою тенью. Радость моя велика была, я трепетала. Прошлой же ночью расстались они в ссоре и плаче. Вместо стихов из уст их проклятья летели. Я огорчилась, и бросилась прочь без оглядки.
-я знаю тот сад! -воскликнул ветер - сколько раз приносил я запах яблок в окна, распахнутые на встречу мне! сколько раз обнимал за плечи тех влюбленных. Так они расстались? Как жаль. Их дыханье вторило моим порывам, их тела были теплы как летний песок. Эхх... Но как же тебя сюда занесло?
-всю жизнь считала себя я садовой, мне нравилась петь средь цветущих деревьев. Недавно ж знакомая мышь полевая сказала, что имя мое камышанка. И грусти поддавшись отправилясь я в безликую сень камышей.
-Тссс, хей, -внезапно ввязалась в разговор тросинка, на которой сидела пичуга, -мы не безлики, лишь внешне похожи. У каждой из нас своя собственная песнь, ты только прислушайся к ней.
И ветер прошелся по тонкому стану камышинки, заставляя ее тихонько свистеть и шуметь в ответ.
Внезапно, растение замолкло, и грустно склонилось к болотистой земле.
-Что случилось? -хором спросили ветер и птица.
-мне грусстно... услышав песню птицы я поняла, сколь ничтожна моя собственная. Я бы хотела переливаться терлями так же как ты, серокрылая, но самая суть моя не приспособлена к этому. Мой треск столь жалок и тих! -воскликнула камышинка, и окончательно замолчала.
-Пойдем-ка дорогая, поднимимся поближе к солнцу, - прошептал птице ветер -пообщаемся...
И они поднялись в трехмерную высь, где далеко внизу земля расписным блюдом украшает вечную синеву.
-почему бы не сделать несколько существ более счастливыми? -прокричал озорник, закручиваясь вокруг самого себя -у меня есть идея!
Человек сидел на крыльце. Человеку было тоскливо и гадко на душе, и он давился крепким табачным дымом да домашним вином.
Внезапно глаза его просветлели - до боли знакомые птичьи трели доносились совсем близко.
Он поднял замутненные вином и отчаяньем глаза и увидил серую пичугу.
-ты...ты... ик... я помню твой голос...
-еще бы не помнил, смешной дуралей, все лето подряд я пела тебе, -раздалось ему в ответ. Но как и любой из рода человеческого, создавшего свой язык, но позабывшего наречья мироздания, юноша не понял ответ.
-что... ик... что мне делать теперь? где искать смысл, ик... чему радоваться, кого любить?
В ответ пичуга спустилась пониже, всего лишь на расстояние вытянутой руки, и внимательно посмотрела бисерными глазками на глуповатое и глухое с ее точки зрения существо.
-ты словно пытаешься что-то мне сказать... ик... -протягивая руку к певуньи, пролепетал пьяный молодец. Но мудрая птица отскочила на пару шагов.
Вот так, шаг за шагом шла эта передвигалась эта странная парочка - напевающая камышанка и плетущийся нетвердым шагом парень.
Кажеться, целая вечность прошла до того момента когда впереди показалась темнеющая гладь вечернего озера. Внезапно резкий порыв ветра взъерошил волосы горемыки. И тот, впервые за, казалось бы, бесконечно долгое время вздохнул полной грудью. Он скинул одежду да бросился в прохладные воды. Казалось, вся боль, все отчаянье, что принесло с собой любовное разочарование, отмываеться здесь. Как драгоценные крупинки остаються в лотке золотоискателя когда смываеться грязь, так и в нем осталась светлая печаль вместо злобы и горя.
В этот момент он понял - что-то странное твориться с миром. Тишина заполнила пространство, не один листочек не колыхался на прибрежных ивах, ни одна цикада не трещала в траве. Даже дальний брех собак приумолк.
И в этой запредельной тиши родился звук. То ветер оглаживал своими руками один-единственный стебель из сотен других в зарослях камыша. Завороженный, юноша подошел, стараясь не нарушить покой мирозданья плеском воды к растению. Провел вторя движеним ветра рукой по стеблю. Нежно, так нежно как никогда не ласкал свою возлюбленную оборвал его, обрезал верхушку осколком стекла и согрел своим дыханием.
-Я научилась петь! -гордо просвистела камышынка -теперь, я стала тем, кем и должна быть!
-Тихий хор моих подруг был лишь началом... Настоящая песня началась лишь когда меня сорвали... как странно... но так хорошо...
Юноша слушал свою музыку - еще столь неумелую, но идущую от самого сердца, и чувствовал, что нашел свою самую верную подругу, самую большую любовь. Знал, что услышав его флейту возлюбленная вернеться к нему, но сердце его уже будет отдано другой... музыке...
Птица отвечала им в ветвях,
-двре друг-друга нашли наконец-то, каждый сильней и мудрей чем порознь... мне ж все равно где теперь находиться - песня и голос всегда остаються. Что нынче имя? Если мой путь в небесах... Не оставляю следа на на песке, пока есть впереди горизонта край.
а ветер... ветер был уже далеко)))